Показать ещё Все новости
«Кинули со сборной, потому что не лизал одно место». Последний вратарь СССР на ЧМ
Олег Лысенко
Интервью с вратарём Александром Уваровым
Аудио-версия:
Комментарии
Договорняки в СССР, конфликт с Бышовцем и протесты в Израиле — в откровенном интервью с Александром Уваровым.

У Александра Уварова уникальная карьера. Только в 30 он дебютировал в сборной и выступил на последнем для СССР большом турнире — ЧМ-1990 в Италии. И столько же лет (даже больше!) игроком и тренером отдал тель-авивскому «Маккаби». Выигрывал чемпионаты, кубки, признавался лучшим футболистом страны. Одно слово — легенда!

В марте Шура (так его все зовут в Израиле) неделю гостил в родном Орехово-Зуеве. Но программа пребывания в Подмосковье была настолько короткой и насыщенной, что найти в ней окно для интервью не получилось. Поговорили уже после возвращения Уварова домой. По телефону — зато спокойно и обстоятельно. Кому-то в нашем футбольном мирке откровения вратаря точно не понравятся. А читатель, надеюсь, оценит его искренность.

«Орехово-Зуево — моя родина. Не люблю Москву»

— Как прошла встреча с родиной?
— Прекрасно! Родина есть родина. Всегда приятно приехать, повстречаться с друзьями. Не заметил, как неделя пролетела. Я люблю свой дом. Люблю возвращаться в Орехово-Зуево. Каждые три-четыре месяца приезжаю. Это моя родина, не Москва. В столицу даже не заезжаю. Не люблю Москву.

— Почему?
— Просто не нравится. Пробки, расстояния тоже влияют. Не мой город, не прижился там. Как только в «Динамо» выпадал выходной, сразу мчался в Орехово-Зуево.

— Кто-то из родни в Орехово-Зуеве остался?
— Две двоюродные сестры (одна, правда, в Москве живёт) и тётушка, 82 года.

— А недвижимость?
— Остались квартиры в Москве и Орехово-Зуеве.

— Изменился родной город?
— Если честно, ни на какие изменения не успеваю смотреть. Друзья, стол, баня, загородные выезды — такая у нас праздничная программа. Некогда ходить наблюдать. В целом город живёт нормальной жизнью. Ничего необычного я не заметил.

— А люди меняются? Может быть, стали более смурные?
— Мне кажется, смурные в Москве больше. А Орехово — провинция. Они из любых ситуаций всегда выходили, что бы ни происходило. Картошка, селёдка есть — больше ничего людям не надо. С голоду никто не умирает — и слава богу.

Александр Уваров

Александр Уваров

Фото: Из личного архива

«Женщина из администрации сказала, что у меня нет патриотизма»

— Читал, что вас там кто-то из чиновников в недостатке патриотизма упрекал.
— Со всеми мэрами у меня нормальные отношения были. У одного даже на дне рождения был. А это женщина из администрации когда-то сказала, что у меня патриотизма нет. Хотя я просто высказал ей в глаза, что происходило на дорогах в городе. Говорю, подойдите к нашему дому — у мамочек дети из колясок вылетают на колдобинах. Видно, не понравилось. Зато сейчас подъезды к домам шикарно сделали. Может, меня услышали, а может, ещё кого.

— А сами себя патриотом считаете?
— Для меня Россия — это всё, моя родина. Я русский человек и считаю себя патриотом своей страны, даже несмотря на то что больше 30 лет живу в Израиле.

— С бывшими одноклубниками связь сохранилась?
— У меня есть товарищ, с которым дружим 47 лет — с юношеской команды «Динамо». Серёжа Козлов. Когда я прилетаю, он всегда приезжает ко мне в Орехово, иногда в аэропорту встречает. Он, кстати, москвич, но время проводим у него на даче под Луховицами или у меня. Можем созвониться с Витей Лосевым, Серёгой Кирьяковым или Лёшкой Прудниковым, но постоянного общения нет.

— С родным клубом никаких контактов?
— Приглашали на 90-летие Льва Ивановича Яшина. Спасибо Володе Долбоносову. Я с большим удовольствием прилетел. Больше контактов не было. Да и с кем мне там общаться? Почти все люди в клубе новые.

«Жена поехала на Пасху в Россию. Оторвался тромб…»

— Больше 30 лет вы в «Маккаби» из Тель-Авива — самому верится?
— А у меня по жизни всего два клуба было, если не брать Орехово-Зуево — «Динамо» Москва и «Маккаби» Тель-Авив.

— Вы и по жизни однолюб?
— Может быть. К сожалению, супруга умерла два года назад. Похоронили в Орехове.

— Какой кошмар. А что случилось?
— Люба никогда не жаловалась на здоровье. Очень спортивная была — каждое утро на море, ходьба. Мы полтора года были невыездные с этим карантином. А как пандемия закончилась, говорю ей: «Езжай, с подружками повстречаешься». Для неё тоже наш дом в Орехове очень много значил, хотя она из Магнитогорска родом. Вот и поехала на Пасху. Оторвался тромб… Почти 40 лет мы вместе были. 2 мая будет два года, как её нет. Теперь я один езжу туда, навещаю её.

Уваров с женой и сыном

Уваров с женой и сыном

Фото: Из личного архива

— Дети с вами живут?
— Сын со мной, а дочка с семьёй — рядом. По пятницам собираемся на семейный ужин.

— И внуки есть?
— Два маленьких израильтянина. Мальчику шесть лет, а девочке будет четыре.

— Сын, кажется, футболом занимался?
— Немножко занимался, но не пошло. Видимо, не его это. Сейчас в спортивном магазине менеджером работает. В своё удовольствие в любительских турнирах бегает.

— А дочка всё так же в аэропорту работает?
— Да, начинала в службе безопасности «Бен-Гуриона», а теперь отвечает за весь транспорт в аэропорту.

— Почему выбрали для жизни Ришон-ле-Цион?
— Когда я только приехал, никогда не думал, что буду здесь жить. Одни пески были вокруг. На машине катался на море сюда. А потом нашёл хорошую квартиру в Ришоне. Показал детям, и они сказали, что никуда отсюда не уедут. Я и сам полюбил этот город. Это не Тель-Авив, который тоже не обожаю. У нас всё рядышком. Море с балкона видно. Магазины — в шаговой доступности. И до работы, если без пробок, мне 11 минут ехать. Удобно.

«Автосервис «Мерседеса» один на всю Москву был. Приезжаю, а там — Юрий Антонов»

— Какие остались воспоминания о Советском Союзе?
— Да самые хорошие. Грех жаловаться. Всё у нас было хорошо — я говорю лично про себя. Ни в чём себе не отказывал. Всего хватало.

— В «Динамо» нормально платили?
— Ну да, мы же офицерами были. У меня только зарплата была 400 с лишним рублей в месяц. Плюс премиальные — по 80, что ли, за победу.

— Машиной, квартирой клуб обеспечивал?
— Квартиру дали, а машину я купил. «Мерседес».

— Ничего себе.
— Он, правда, был не новый — пригнали из Германии. Но очень хорошая машина. Так я и бросил её во дворе под домом в 1991-м. Позже продал товарищу.

— Тогда «мерсов» было немного в Москве?
— Не особо много. Автосервис «Мерседеса», по-моему, один на всю Москву был. Помню, приезжаю, а там — Юрий Антонов. Я его очень любил как певца и сейчас обожаю. Все пластинки собирал. Но подойти познакомиться постеснялся.

«Поражение от минского «Динамо» 0:7 — договорняк. Через 30 лет узнал»

— По моим юношеским ощущениям, в последнем чемпионате СССР было полно договорняков. Подтвердите, опровергнете?
— Я могу с чистой совестью сказать: в договорняках ни разу не участвовал. Ни разу. Только недавно узнал, спустя 30 лет, что наше поражение от минского «Динамо» 0:7 — это был договорняк. А тогда я знать не знал.

— Откуда же узнали?
— Сказали футбольные люди.

— Участники?
— И участники тоже.

— А вы не догадывались?
— Я смотрел на табло и думал: поскорее бы время матча кончилось. Они нас кружили как хотели. 7:0!

— И вы реально ничего не заподозрили?
— Совершенно ничего не заподозрил! Видать, наивный. Ко мне после игры Лев Иванович Яшин подошёл, царство ему небесное: «Коллега, держись, бывает и такое».

«Лобановский спросил перед Аргентиной: «Ты готов играть? А то некоторые отказались»

— С чемпионата мира 1990 года что сразу всплывает в памяти?
— Удивительно, что я вообще в заявку попал. Даже не думал, что мне придётся играть. Считал, что еду в Италию третьим вратарём. Я же не был заигран ни за одну сборную — ни за юношескую, ни за олимпийскую, а сразу попал на чемпионат мира. Когда мне дали гражданский костюм, на подкладке было написано: «Харин». Они-то целенаправленно готовились, а я даже на сборах ни разу не был.

— И как же пробились?
— Отыграл контрольную игру в Дублине. Сказали: неплохо. Потом провёл ещё один товарищеский матч, с «Шальке», и всё, попал в заявку.

— С Лобановским хоть одна индивидуальная беседа была?
— Ни разу. Только перед Аргентиной он меня вызвал на собеседование. Весь штаб присутствовал. Валерий Васильевич спросил: «Ты готов играть сегодня? А то некоторые отказались — заболели». Говорю: «Я здоров. Доверите — сыграю». А он: «Ну как же — 80 тысяч, Неаполь, город Марадоны…» Я пожал плечами: «Ну и что? Мне 30 лет — чего мне бояться?» И всё. Но о том, что играю, узнал только перед игрой.

— Кто-то из партнёров реально перенервничал?
— Наверное. А может, это была психологическая уловка Валерия Васильевича, кто знает?

— Дасаев нервно реагировал, оказавшись в запасе?
— Нет, Ринат совершенно нормально воспринял, подбадривал меня в раздевалке. Странное совпадение: это было 13 июня — у Дасаева и моей дочки день рождения. Я был уверен, что Лобановский Рината поставит. Мы ещё с Витькой Чановым ходили по базе в Неаполе, обсуждали это. Но Валерий Васильевич решил иначе.

Сборные Аргентины и СССР перед матчем на ЧМ-1990

Сборные Аргентины и СССР перед матчем на ЧМ-1990

Фото: Игорь Уткин

— Марадона произвёл впечатление?
— Честно, не следил за ним — был сосредоточен на игре в целом. Судья там просто прибил нас. Это же был тот самый Фредрикссон, который судил четвертьфинал с Бельгией на ЧМ-1986 в Мексике. Как можно было «не заметить» чистый пенальти и красную карточку Марадоне, если я от своих ворот видел?! Ну и всё, ребята завелись. Он нам красную дал, вдесятером остались. И они набили нам два гола: один с углового, а потом Олег Кузнецов пытался выбить и попал в нападающего. Он один на один и подо мной мяч пустил, кажется, даже промеж ног.

— Перед Камеруном ещё питали надежды на выход из группы?
— Шансы были. Нам нужна была крупная победа и выигрыш одной из команд в параллельном матче. А румыны с аргентинцами скатали ничью, и мы поехали домой.

— Сергей Хусаинов нам рассказывал, что сборная отказывалась возвращаться в Союз, пока с игроками не рассчитаются по премиальным.
— Руководство не хотело платить игрокам деньги, положенные за рекламу. Футболисты пригрозили: не поедем домой. Тогда Валерий Васильевич на собрании встал и сказал: «Я сейчас выплачу вам из фонда киевского «Динамо». Там же наличкой всё и отдали — где-то по тысяче долларов.

Сборная СССР на ЧМ-1990

Сборная СССР на ЧМ-1990

Фото: РИА Новости

«Сказал в «Динамо»: отдайте паспорт, я больше не останусь здесь ни дня»

— Неужели у последнего вратаря сборной Союза на ЧМ не было более серьёзных вариантов, чем «Маккаби»?
— Конкретики не было — только слухи. Говорили, что на матч с Англией (в мае 1991-го на «Уэмбли». — Прим. «Чемпионата») меня из «Манчестера» приезжали смотреть. Но мы проиграли 1:3, и тема заглохла.

— Вы же отказывались поначалу ехать в Израиль?
— Не хотел. Первое предложение ещё в 1989 году поступило. Играли в Молдове. Подошёл какой-то мужик, дал визитку и сказал: «Если хочешь переехать в Израиль — позвони по этому телефону». Но я только-только начал играть, попал в сборную и считал, что ещё ничего не достиг в футболе.

Александр Уваров и Михаил Ерёмин в сборной СССР

Александр Уваров и Михаил Ерёмин в сборной СССР

Фото: РИА Новости

— В 1991-м президент и главный тренер «Маккаби» лично уговаривали?
Авраам Грант приехал смотреть матч, а я проиграл его 1:4 «Торпедо»! Но он сказал: «Меня это не интересует. Я хочу видеть тебя в своей команде». На что я ему ответил: «Я подумаю».

— И?
— А дальше меня кинули со сборной, и я уехал одним днём.

— Как это — кинули?
— Сам посуди: я сыграл четыре отборочных матча и не пропустил ни одного мяча. А меня даже не вызвали на турнир в Испанию.

— Как раз лето 1991-го?
— Всё правильно, август. «Динамо» мне не препятствовало — ни Коля Толстых, ни Георгич, Газзаев. Сказали: «Если тебя всё устраивает там — держать не будем». И всё. Говорю: «Отдайте мне паспорт, я больше не останусь здесь ни дня». И уехал.

— Паспорт хранился у Толстых?
— Ну а как же. Загранпаспорта всегда в клубе лежали. А гражданского у меня и не было — только офицерское удостоверение. Мне дали паспорт, я поехал в посольство, сделал визу. Жена собрала сумку, мы вечером посидели на дорожку со Сметаниным, Чернышовым и Сабитовым, и утром я с Сашей Полукаровым улетел в Израиль.

— Почему Бышовец так с вами поступил?
— А потому что я с ним не консультировался насчёт своего отъезда. Хотя я ещё никуда не уезжал — только разговоры шли.

— Вы должны были поставить его в известность?
— По всей видимости, да.

Материалы по теме
«После свадьбы Радченко двух человек отчислили из «Спартака» «После свадьбы Радченко двух человек отчислили из «Спартака»
«Ты на лапы его посмотри. Берëм!» Как делались трансферы в 1990-х «Ты на лапы его посмотри. Берëм!» Как делались трансферы в 1990-х

— Игорь Ледяхов нам рассказывал, что Анатолий Фёдорович обиделся на него из-за отказа перейти в какой-то шведский клуб. Похожая ситуация?
— Он и меня обещал куда-то продать. По-моему, речь тоже шла про какую-то скандинавскую страну.

— У тренера был в этом свой интерес?
— А ты как думаешь?

— Похоже на то.
— Мне неохота про этого человека разговаривать. Я, наоборот, всегда подставлял ему плечо. Почему он так ко мне относился? Я не лизал одно место, вот и всё. Я человек прямой. Говорил ему в глаза: «Я с тобой работать не буду — отпусти меня».

— А было куда?
— Конечно, у меня были предложения — тбилисское «Динамо», минское, ереванский «Арарат».

— И вы бы поехали туда из Москвы?
— Я же знал, что он мне не даст играть в «Динамо», если звал Диму Харина.

— Но одно время вы играли у него.
— Когда я заиграл, ему просто деваться было некуда. Приходилось ставить, потому что мы выигрывали. Мы с «Динамо» чуть не вылетели, боролись за выживание, но всё-таки вылезли. И тут он воспрянул духом, ко мне лицом повернулся.

— Но после «сухой» победы над Кипром (4:0) вы больше за сборную не играли.
— Да, это была моя последняя игра. Хотя мы с итальянцами сыграли 0:0 на выезде, Норвегию, Венгрию, Кипр всухую обыграли.

«Когда случился путч, одна мысль была: как жену с ребёнком из Москвы вывезти?»

— В середине 1991-го было предчувствие, что Союз доживает последние месяцы?
— Нет, конечно. Откуда взяться таким предчувствиям? Мы — спортсмены, нам за обстановкой некогда следить было. У нас вся жизнь — перелёты, сборы да игры.

Москва, август 1991-го

Москва, август 1991-го

Фото: РИА Новости

— Вы уехали за пару недель до путча в Москве?
— Да-да. Когда началось, одна мысль была: как жену с ребёнком оттуда вывезти? Мы были на сборе в Германии, до Москвы дозвониться было невозможно. Я только через своих агентов узнал, что произошло. Обратился за помощью в клуб. Там пообещали первым же рейсом из Москвы в любую страну вывезти наших жён — мою и Саши Полукарова. Хорошо, всё закончилось через четыре дня. Мы 26 августа вернулись со сборов, а уже 28-го они приехали в Израиль.

— Какие чувства испытали, когда Союз распался?
— Не разочарование или радость — боязнь: что дальше будет? Всё-таки не каждый день происходят такие вещи.

«Болельщики с трибун кричали: «Иди домой», «Кого привезли?»

— Израиль после повсеместного советского дефицита показался раем?
— В общем, да. Когда впервые зашли в магазин, всё это изобилие бросилось в глаза. Молочные продукты, йогурты — у нас ничего этого не было. Хотя к местной пище сначала пришлось привыкать. В магазинах брали только крупу, макароны, а всё остальное — на базаре. Колбасу в польской лавке покупали.

Александр Уваров — легенда «Маккаби»

Александр Уваров — легенда «Маккаби»

Фото: Из личного архива

— А как в целом адаптация протекала?
— Тяжело было первое время. Август в Израиле — это что-то невероятное. А я не очень хорошо переношу жару — до сих пор не привык. Плюс влажность.

— Легенду «Маккаби» из Петах-Тиквы Мурада Магомедова даже в больницу с обезвоживанием забирали.
— У меня, слава богу, не было такого. Я любитель воды попить. Удивительно: нам в Союзе, наоборот, запрещали пить воду в жару, когда приезжали в Ташкент или Алма-Ату. Говорили: «Будете вялыми». А здесь наоборот: только пей. Я из раздевалки выходил на тренировочное поле, ещё ничего не делал, а у меня майка уже сырая была.

— Какие ещё проблемы были?
— Связь с родиной резко оборвалась. Особо не назвонишься — дорого. По телевизору три канала, и все на иврите — ничего не понимаешь. Спасало только то, что у нас здесь была большая «советская» колония. Практически каждую субботу после тура собирались с детьми, жёнами в парке.

— Стартовали вы там тоже тяжело?
— В первом матче до 80-й минуты выигрывали 2:0, а потом пропустили три мяча и проиграли. Естественно, все шишки на нас с Полукаровым посыпались. Болельщики с трибун кричали: «Иди домой», «Кого привезли?»

— Быстро отношение изменилось?
— А как оно не изменится, если команда впервые за 13 лет стала чемпионом? Где-то до 7-го тура мы четвёртыми шли. А потом было дерби — как у нас «Динамо» — «Спартак». Полный стадион. «Хапоэль» был на первом месте, а «Маккаби» — на четвёртом. Мы их прибили 4:0 и после этого 19 туров вообще не проигрывали. Чесали всех подряд и игр за шесть до конца чемпионами стали. Пропустили меньше всех мячей. Жалко только, финал Кубка в дополнительное время проиграли. А так бы вообще сезон получился супер. Мне даже вызов в сборную пришёл.

«Бышовец вызвал на собеседование и начал плакаться, какая у него зарплата. На Евро я не поехал»

— И?
— Приехал на сборы. И, не проведя ни одной тренировки, узнал, что я третий.

— Лишний?
— Ну да. Тогда на чемпионат Европы ездили два вратаря. Я был в хорошей форме, но стал третьим, даже не показав себя. Почему — вопрос к Анатолию Фёдоровичу.

— Вы что, впритык приехали и не успели потренироваться?
— Нет, я приехал вовремя. Прилетел ночью, заскочил домой что-то взять и уже утром был на базе сборной в Новогорске. Бышовец меня вызвал на собеседование и начал плакаться, какая у него зарплата, у его помощников. Я спросил: «Анатолий Фёдорович, вы зачем меня вызвали? Про зарплату рассказывать?» Он такой: «Хорошо, ты третий». Я ему: «Могу ли я в таком случае не ночевать в Новогорске, а вечерами ездить домой?» — «Да, — говорит, — ты профессионал, я тебе разрешаю». Сделал мне доброе дело. Я утром приезжал на тренировки, а после ехал домой. Все сборы так провёл.

— Как себя заставить работать, зная, что на Евро всё равно не поедешь?
— Легко. Мне уже был 31 год. Я отыграл сезон и подписал новый контракт с «Маккаби» ещё на три. Поэтому я смотрел на них сверху. Меня вызвали — я приехал. Третий? Окей, значит, третий. Единственное странно: как можно без единой тренировки решить, что я третий, если ты меня не видел даже?

— Анатолий Фёдорович рассчитывал от вас что-то услышать?
— Видимо. Как, наверное, он услышал от многих других игроков, которые попали на чемпионат Европы.

— На этом тема сборной для вас закрылась окончательно?
— Да, всё. Больше никто из сборной ко мне не обращался.

«Абрамович хотел купить «Хапоэль», приглашал меня»

— Почему «Маккаби» стабильно вылетал из еврокубков после первого — максимум второго раунда?
— Ребята, которые приехали из Союза в 1990-х, подняли уровень израильского футбола, это факт. Но на поле можно было только двух иностранцев выпускать, а не пять-шесть, как сейчас. Поэтому на европейском уровне приходилось сложновато. Хотя тот же «Брюгге», например, могли проходить, играли на равных, но где-то не повезло, а где-то мастерства не хватило.

— Вас такое положение дел угнетало?
— Любой человек не любит проигрывать, и я тоже. А что делать? Нюни распускать некогда было. Попереживаешь немного, и уже нужно настраиваться на другую игру и снова доказывать, что ты чего-то стоишь.

— Грант вам когда-нибудь рассказывал о своих корнях?
— Да, конечно. У него польские корни. Знаю, что его бабушку с дедушкой депортировали в ГУЛАГ. Мы с Авраамом много общались: я же у него долго в «Маккаби» играл, потом помогал в сборной. Знаю, что Грант ездил к ним на могилы, летал куда-то на вертолёте (в Коми. — Прим. «Чемпионата»). Ему Рома Абрамович помогал.

— Вы и с ним знакомы?
— Знаком. Он же здесь турниры проводил. А потом у Абрамовича была идея купить «Хапоэль» Тель-Авив и оформить клуб на местного миллиардера Леваева. Приглашал меня поучаствовать в проекте — тренером вратарей. Я тогда сказал ему: «Рома, ты знаешь, «Хапоэль» — заклятый враг «Маккаби». Меня народ вообще не поймёт. Я же маккабист». А он мне: «Ничего не знаю. Буду строить новый клуб и организую всё по высшему разряду». Я три дня ходил как в забытье!

— И чем эта история кончилась?
— А ничем. Леваев соблюдает шаббат. В иудаизме в субботу вообще ничего делать нельзя, а в футболе это игровой день. Из-за этого всё и сорвалось. А у меня как гора с плеч свалилась.

— Какой Абрамович в обычной жизни?
— Совершенно нормальный, скромный человек. Потом мы ещё встречались в Лондоне, когда то ли с «Маккаби», то ли со сборной Израиля приезжали туда. Посидели в баре отеля, поговорили. Простой, общительный мужчина, вообще без понтов.

— Он реально футбол любил?
— Думаю, что любил. В противном случае вряд ли стал бы покупать клуб.

Материалы по теме
«Абрамовича поддерживали два президента России». Уникальные истории от агента из СССР
«Абрамовича поддерживали два президента России». Уникальные истории от агента из СССР

«Баль принёс бутылку коньяка и забрал противогазы»

— В 1990-х в Израиле было неспокойно. Случались опасные ситуации?
— Не только в 1990-е — до сих пор неспокойно. И ракеты, и взрывы — всё пережили. В наш район одна прилетела — полстены снесло. Здесь в каждом доме оборудовано бомбоубежище. Как только звучит сирена, уходишь в эту комнату. Даже если ракета попадает в здание — все живые.

— И всё это до сих пор творится?
— А что, у нас прекратились военные обострения с Палестиной? Нет-нет да и начинается. Я уже ко всему привык.

— Как вы с Андреем Балем сошлись?
— Я заехал в его квартиру в Тель-Авиве. В Союзе-то мы практически не были знакомы. В Новогорске только раз пересеклись, когда динамовскую базу ремонтировали. Для меня Андрюха был как бог. А в Израиле подружились — уже друг без друга не могли. Он до нас в «Маккаби» год играл, а когда мы с Полукаровым приехали — перешёл в другую команду. Андрюшка пришёл на следующий день после нашего приезда, с женой Светой и сыном Даней. Принёс бутылку коньяка. Заодно забрал противогазы.

— Что, простите?
— Мы тоже удивились. А Баль объяснил: здесь всем положены противогазы — на случай химической атаки. Это был шок. Нам тоже потом выдали. С тех пор мы с ним и сблизились. Бывало, звонит вечером: «Викторыч, ты как?» — «Михалыч, всё нормально». Баль и сына моего крестил.

— У Андрея было потрясающее чувство юмора. Вас разыгрывал?
— Меня трудно разыграть — я сам кого хочешь разыграю. Из меня юмор тоже хлещет. Но Андрюха — это было нечто. Он находил контакт с любым человеком — до такой степени общительный, компанейский мужик.

— Отчего он так рано умер, в 56 лет?
— Пошёл в футбол играть за ветеранов. Жара стояла 36 градусов. Сердечко и не выдержало. Пас отдал, как Валерий Васильевич учил, и упал. Всё.

Близкий друг Александра Уварова — Андрей Баль

Близкий друг Александра Уварова — Андрей Баль

Фото: Из личного архива

«Должен был ехать с Кудрицким, когда он погиб»

— Вы же могли быть в одной машине с Николаем Кудрицким в ночь, когда он погиб?
— Да. Мы уже договорились вместе ехать на игру сборной Украины. А потом Грант поставил на этот день товарищеский матч в Герцлии. Я Коле говорю: «Мы в четыре играем, а в Хайфе в шесть начинают — ну куда я поеду? Пока закончу, помоюсь и приеду, там уже всё закончится». Он и поехал один. Ещё в 11 вечера мы с ним разговаривали.

— О чём?
— Коля искал Люду, жену. Мы же все жили рядышком. Я сказал, что к нам она не заходила. Он говорит: «Ну ладно, сейчас найду». А в пять утра мне первому позвонили и сообщили, что он разбился на машине.

— Сейчас не проскакивает мысли: «Хорошо, что они не видят того, что происходит»?
— Трудно судить, когда людей нет. Не очень простое время…

— Ваши российские и украинские знакомые в Израиле ругаются между собой?
— Чего далеко за примерами ходить? Мы 18 лет дружили семьями с ребятами с Украины, а потом резко перестали. Они прекратили общение. К ним приходишь домой, а у них все разговоры — только об одном. Показывали мне какие-то фильмы. Отвечал: «Что вы мне показываете? Я, что ли, на вас напал?» Потом терпение кончилось. Хотя я другу сказал: «Я с тобой не ругался. Ты ко мне, когда хочешь, можешь прийти». Там жена больше нагнетала — хотя бурятка по национальности. Так наше общение и прекратилось. Не знаю, надолго ли. А так я с ребятами-украинцами общаюсь — с Лёхой Михайличенко, Витей Морозом, ещё с некоторыми. Нечасто, но на связи.

— Они вас не обвиняют?
— Они — нет. Ни разу лично мне не говорили ничего такого.

Материалы по теме
«С трансфером помогли бандиты». Как российский футболист стал легендой в Израиле
«С трансфером помогли бандиты». Как российский футболист стал легендой в Израиле

«Бывают забастовки — это же демократическая страна»

— Израильский паспорт какие преимущества даёт?
— Нет границ. Кроме Америки и Австралии. Я 12 лет в сборной проработал — пришлось полетать по миру. Пока паспорта не было, в каждую страну визу оформлял. Как израильтянин — куда хочешь можешь лететь. А американцы мне поставили визу на 10 лет, когда с ветеранами туда ездил.

— В Россию из Израиля теперь непросто добраться?
— Сейчас летал прямым рейсом «Эль Аля». Но билеты на него достать сложно — разбирают, несмотря на дороговизну. Предыдущие два раза добирался через Эмираты. Есть ещё варианты с пересадкой в Турции, Азербайджане, Грузии.

— На военные сборы вас не призывали?
— Ни разу.

— Не переживали за дочь, когда служить пошла?
— Конечно, переживал. Дочь служила в аэропорту, в «Бен-Гурионе», в авиационных войсках. Ещё и хотела остаться в армии сверх срока. Но тогда возникли определённые проблемы, и она пошла работать секьюрити там же. А сын охранял генеральный штаб в Тель-Авиве. Девочки здесь 1,9 года служат, а парни — три.

— Как сейчас обстановка в Израиле в связи с забастовками?
— В целом вроде ничего, спокойно. Только перекрываются улицы, и аэропорт закрылся на вылет.

— Для страны такие акции — обычное дело?
— Бывает — это же демократическая страна. Премьер-министр хотел новый закон ввести — народ против, вот и выходит на улицу.

— Удаётся людям достучаться до властей?
— Трудно сказать, чем дело кончится. Пока никто ничего не знает.

— На вашу работу это каким-либо образом влияет?
— В пробках приходится стоять долго или объезжать главные улицы, больше ни на что.

«Акинфеев — человек без нервов. Такая сила воли у пацана!»

— За российским футболом в каком-то режиме следите?
— В основном за «Динамо» слежу и какие-то центральные игры, бывает, смотрю. Плюс обозрения — у меня все спортивные каналы есть.

— Вы называли Акинфеева уникумом. С тех пор в российском футболе появился сопоставимый с ним по таланту вратарь?
— Когда я прилетал на юбилей Яшина, мы ходили на игру с «Краснодаром». Я сразу обратил внимание на мальчика из этой команды — Сафонова. Потому что увидел своими глазами. По нарезкам судить сложнее. Но в целом, конечно, подтянулись вратари в России. Есть неплохие мальчишки, есть из чего лепить. А про Игоря что говорить? Он всем всё доказал.

— В чём его уникальность?
— Я думаю, он человек без нервов. Все крестообразные связки вырезаны, а он до сих пор в порядке — такая сила воли у пацана! Конечно, на верховых мячах у него была хорошая помощь со стороны защитников, но в рамке-то он хорош, хоть и невысокого роста. Плюс классно владеет обеими ногами. Почему не поехал и не попробовал себя в Европе — это другой разговор. Может, сам не захотел, это его дело.

— Как думаете, заиграл бы он там?
— А тут многое зависит от того, куда ты попадёшь. Возьми Никиту Хайкина. Он же у нас в «Маккаби» на просмотре был. У парня еврейский паспорт. Я с ним работал. Посоветовал ему: «Тебе нужна практика, а в «Маккаби» ты её не получишь. Опустись пониже, начни не с высшей лиги, а с первой». Он послушал, но и там у него тоже особо не пошло. Уехал, набрался опыта, обыгрался — и как выстрелил в Норвегии!

— А в Англии не сыграл ни минуты.
— А я про что говорю? Как куда попадёшь.

— Когда уже ваше родное «Динамо» что-то выиграет?
— Хороший вопрос. Чтобы ответить на него, надо поближе находиться к команде, чувствовать, как она живёт. А я «Динамо» только по телевизору наблюдаю. Видно, что хороший клуб, приличное финансирование, блестящий стадион. Надеюсь, в ближайшем будущем что-то выиграют. Когда Шварц пришёл, пацаны заиграли, выстрелили. В концовке только чуть-чуть не дотянули, но это и понятно: тяжело с молодыми весь сезон стабильно пройти. Возможно, нужно что-то подправить в комплектовании. Сейчас там играет наш мальчишка — Эли Даса. Он у меня в «Маккаби» был, вместе работали.

— Держит марку?
— Мне нравится. Классный атакующий защитник: хорошая скорость, передачи. И в «Динамо» неплохо играет. Может быть, нужно только чуть-чуть поответственнее в оборонке действовать.

«Россия рано или поздно вернётся в Европу. Санкции — не навсегда»

— Игру российской сборной когда последний раз смотрели?
— Честно? А чего смотреть-то? Узбекистан, Таджикистан, Кыргызстан? Ни в коем случае не обижаю эти страны — упаси бог. Но — неинтересно.

— Понимаете, для чего в сложившейся ситуации сборная существует?
— Понимаю. Сборная должна существовать и играть.

— Международный бан России справедлив?
— Какая же тут справедливость? При чём тут спортсмены? Всегда говорили: спорт — вне политики.

— Вам не кажется, что этот штамп безнадёжно устарел?
— Кто его знает. Но не до такой же степени, чтобы ударить по всему спорту. Мы всегда были бельмом на глазу — и Советский Союз, и Россия сейчас. Постоянно нас засуживали и чего только не делали. А Россия — это составляющая СССР, поэтому всё продолжается. Плюс ситуация, которая возникла. Спорт тут при чём? Я считаю, что это несправедливо.

— Вы футболистом застали переход Израиля из АФК в УЕФА. Надо российскому футболу двигаться в обратную сторону?
— Сложно отвечать за всю страну, но, конечно, это будет шаг назад. Хотя другого выхода не видно. Чтобы футбол существовал, нужна практика. Появится какой-то спортивный интерес. Если бы он присутствовал в играх с Узбекистаном или Ираном, они бы и смотрелись по-другому. А в Европу, думаю, мы рано или поздно вернёмся. Санкции — не навсегда.

Материалы по теме
«Нас покупали за копейки». Куда чаще всего уезжали футболисты из СССР и России в 1990-е
«Нас покупали за копейки». Куда чаще всего уезжали футболисты из СССР и России в 1990-е

«Внуки по-русски знают одно слово: колбаска»

— За что вы любите Израиль?
— А чего мне его не любить? Я ехал на 10 месяцев, но уже больше половины жизни прожил в Израиле. Значит, меня всё здесь устраивает. Уникальная страна. Если бы ещё не участвовала в этих конфликтах — вообще была бы сказка. Всё что хочешь на этой земле есть. А главное — есть работа. Что ещё человеку нужно? Только счастливая семья, дети. Остальное прикладывается.

— Карьерой полностью довольны?
— Я всем доволен — и жизнью, и карьерой. Всё сделал правильно, своевременно и только выиграл от этого. Лишь об одном жалею — что жена ушла рано.

— К чему так и не привыкли?
— Только к жаре.

Александр Уваров с дочерью и внуками

Александр Уваров с дочерью и внуками

Фото: Из личного архива

— Чего русского вам не хватает в Израиле?
— Колбасы варёной. Сейчас привёз — вроде насытился, а через месяц снова захочется. Хотя тут навалом колбасы всякой, а вкус не тот. Я больше скажу: единственное, что внуки говорят на русском — это «колбаска». Сейчас прилетел — прибегают: «Деда, колбаска». Без хлеба докторскую лопают. Видать, генетика, никуда не денешься.

Комментарии